Ивана Зиберер: дом в любимом Лондоне - «Интерьер»
Гостиная. Столик из стекла и латуни, диз. В. Риццо, 1970-е. Белый диван 1960-х раньше стоял в кабинете руководителя одного из банков Германии; фоторабота И. Маршана и Р. Меффре изображает руины United Artist Theatre в Детройте.Ивана Зиберер рассказала ИНТЕРЬЕР+ДИЗАЙН о любимом Лондоне и пентхаусе в Холланд-парке.
Незнакомого с Лондоном человека название Холланд-парк может запутать. Его носит станция метро, старинный зеленый массив неподалеку и две улицы — одна побольше, вторая поменьше. Эти улицы известны своими домами с белыми лепными фасадами, которые знатоки считают одними из самых красивых в столице. Построенные в 1860-х годах, когда-то они принадлежали викторианской знати. Сегодня в них обитают рок-звезды, арабские шейхи, американские миллиардеры и русские олигархи.
Главный холл. Медвежонок Gucci на итальянской консоли 1940-х. Над ней зеркало из антикварной галереи Caira Mandaglio, Лондон. В нем отражается работа немецкого художника М. Киппенбергера. Люстра 1940-х, Venini. На стене — золоченое бра Barotto 1960-х, Италия. Ивана и Макс Зиберер мечтали об этом районе. Но не могли себе позволить не то что купить особняк, но даже спросить на него цену. Поэтому, когда в одном из них был выставлен на продажу пентхаус, они среагировали мгновенно: или сейчас, или никогда.
Столовая. Стулья Ф. Ллойда Райта 1930-х гг. в бархате Laduree окружают стол Twig британца Н. Аллена. На стене — работа Wave, М. Кавелл. Роскошная люстра Doria 1960-х была найдена во Франкфурте.«Нам досталось пространство великолепных пропорций, такое большое, что мы смогли выделить комнату для няни и игровую для младших дочерей, — рассказывает Ивана. — Планировочная работа уже была проделана — раньше здесь жил итальянский дизайнер. К тому же здание входит в число listed buildings, так называемых «внесенных в реестр», поэтому никаких серьезных изменений в нем не допускалось».
Над камином с каменным порталом — зеркало Nugget из антикварной галереи Cairo Mandaglio. Слева работы Ж. Арпа. Скульптурная ваза 1930-х — создание муранской фабрики Barbini. Интерьерами занималась сама Ивана, помогал ей близкий друг, дизайнер Колин Редклифф. Ивана — коллекционер. Собирая современное искусство и дизайн, она отточила вкус. Фокус ее интересов — мебельная классика середины XX века. Все то время, что не посвящает детям, она занята поисками раритетов. Которые рассматривает не только как украшение любимого дома, но и как выгодную инвестицию.
Главная гостиная — «комната Райта». Здесь стоят деревянные столики, пуф и кресла от легендарного архитектора. Три месяца Ивана искала для них бархат нужного оттенка, пока не нашла этот розовый. Картины: Д. Хёрст. Стеклянные вазы: Barovier.
«Искусство я в основном покупаю на Frieze, эту важную арт-ярмарку в Риджентс-парке посещаю каждый год. Лондон культурная столица Европы и для любителей арта — золотое дно. Я обожаю его галереи, музеи и антикварные магазины. Здесь никогда не бывает скучно, всегда что-то происходит: в искусстве, моде, спорте.
Ковер изготовлен компанией Capital Carpets in London по эскизам Иваны. Фотография Джимми Хендрикса, автор — Г. Минковитц. Мы с мужем часто ходим в рестораны. Могу порекомендовать: Scott’s в Мэйфейр — специально для любителей устриц; La Petite Maison в Брук-мьюз — тонкая французская кухня; Bocca di Lupo в Сохо — современное итальянское заведение. Из других плюсов Лондона — лучшие фэшн-аутлеты в Европе и всего несколько часов на поезде до Парижа. А для меня еще ценно то, что здесь хорошо моим детям: много скверов и парков, где они могут играть и гулять. Я горжусь тем, что живу в этом городе».
Ваза Barovier на консоли дизайна Дж. Понти, табуреты из ночного клуба в Париже. Как и все хорошие авторы интерьера, Ивана и Колин не гонялись за остромодными новинками. Здесь нет «звонких» вещей, которые завтра устареют, будут смыты очередной волной моды в декоре. Каждый предмет выбирался так, как если бы с ним предстояло существовать всю жизнь. В результате в пентхаусе возникло элегантное пространство «вне времени», с первых шагов из персонального лифта вселяющее ощущение стабильности.
Хозяйская спальня. Французская стальная ширма кон. XIX в. установлена в изголовье. Кровать обита текстилем Pucci и покрыта ковром Dolce & Gabbana. Бра муранского стекла 1960-х дополнены итальянскими прикроватными лампами 1950-х.Несмотря на кажущуюся простоту, интерьер демонстрирует многослойный микс. 1930-е, 40-е, 50-е скомбинированы с произведениями сегодняшнего дня. В выборе вещей чувствуется персональный вкус. В частности, много творений американца Фрэнка Ллойда Райта (1867–1959). В отличие, например, от Ле Корбюзье, ее редко встретишь в современных интерьерах. Стулья и кресла Райта Ивана смело переобила бархатом пастельных тонов. Среди небанальнах авторов и Вилли Риццо — он прославился как фотограф, а в 60-х неожиданно сделал карьеру дизайнера. Не менее интересен выбор художников: помимо «обязательного» Дэмиена Хёрста, есть Мартин Киппенбергер, Жан Арп, Ники де Сен-Фалль.
Библиотека с видом на сад. Винтажные стулья французского мастера Ж. Адне, 1950-е. Стол итальянца Дж. Понти. Книжные полки 1950-х куплены в Париже. На них работа Н. де Сен-Фалль.В основе палитры, выбранной Иваной и Колином Редклиффом, — нейтральные оттенки. На стенах преобладает, по выражению хозяйки, «мягкий густавианский серый». Он стал прекрасным фоном для презентации ценных предметов. В то же время интереснее и тоньше, чем просто белый.
Ванная. Над ванной Jacuzzi — панно из старых досок, привезенных из Швеции. Зеркало 1940-х куплено в Париже.
Гостиная. Столик из стекла и латуни, диз. В. Риццо, 1970-е. Белый диван 1960-х раньше стоял в кабинете руководителя одного из банков Германии; фоторабота И. Маршана и Р. Меффре изображает руины United Artist Theatre в Детройте. Ивана Зиберер рассказала ИНТЕРЬЕР ДИЗАЙН о любимом Лондоне и пентхаусе в Холланд-парке. Незнакомого с Лондоном человека название Холланд-парк может запутать. Его носит станция метро, старинный зеленый массив неподалеку и две улицы — одна побольше, вторая поменьше. Эти улицы известны своими домами с белыми лепными фасадами, которые знатоки считают одними из самых красивых в столице. Построенные в 1860-х годах, когда-то они принадлежали викторианской знати. Сегодня в них обитают рок-звезды, арабские шейхи, американские миллиардеры и русские олигархи. Главный холл. Медвежонок Gucci на итальянской консоли 1940-х. Над ней зеркало из антикварной галереи Caira Mandaglio, Лондон. В нем отражается работа немецкого художника М. Киппенбергера. Люстра 1940-х, Venini. На стене — золоченое бра Barotto 1960-х, Италия. Ивана и Макс Зиберер мечтали об этом районе. Но не могли себе позволить не то что купить особняк, но даже спросить на него цену. Поэтому, когда в одном из них был выставлен на продажу пентхаус, они среагировали мгновенно: или сейчас, или никогда. Столовая. Стулья Ф. Ллойда Райта 1930-х гг. в бархате Laduree окружают стол Twig британца Н. Аллена. На стене — работа Wave, М. Кавелл. Роскошная люстра Doria 1960-х была найдена во Франкфурте. «Нам досталось пространство великолепных пропорций, такое большое, что мы смогли выделить комнату для няни и игровую для младших дочерей, — рассказывает Ивана. — Планировочная работа уже была проделана — раньше здесь жил итальянский дизайнер. К тому же здание входит в число listed buildings, так называемых «внесенных в реестр», поэтому никаких серьезных изменений в нем не допускалось». Над камином с каменным порталом — зеркало Nugget из антикварной галереи Cairo Mandaglio. Слева работы Ж. Арпа. Скульптурная ваза 1930-х — создание муранской фабрики Barbini. Интерьерами занималась сама Ивана, помогал ей близкий друг, дизайнер Колин Редклифф. Ивана — коллекционер. Собирая современное искусство и дизайн, она отточила вкус. Фокус ее интересов — мебельная классика середины XX века. Все то время, что не посвящает детям, она занята поисками раритетов. Которые рассматривает не только как украшение любимого дома, но и как выгодную инвестицию. Главная гостиная — «комната Райта». Здесь стоят деревянные столики, пуф и кресла от легендарного архитектора. Три месяца Ивана искала для них бархат нужного оттенка, пока не нашла этот розовый. Картины: Д. Хёрст. Стеклянные вазы: Barovier. «Искусство я в основном покупаю на Frieze, эту важную арт-ярмарку в Риджентс-парке посещаю каждый год. Лондон культурная столица Европы и для любителей арта — золотое дно. Я обожаю его галереи, музеи и антикварные магазины. Здесь никогда не бывает скучно, всегда что-то происходит: в искусстве, моде, спорте. Ковер изготовлен компанией Capital Carpets in London по эскизам Иваны. Фотография Джимми Хендрикса, автор — Г. Минковитц. Мы с мужем часто ходим в рестораны. Могу порекомендовать: Scott’s в Мэйфейр — специально для любителей устриц; La Petite Maison в Брук-мьюз — тонкая французская кухня; Bocca di Lupo в Сохо — современное итальянское заведение. Из других плюсов Лондона — лучшие фэшн-аутлеты в Европе и всего несколько часов на поезде до Парижа. А для меня еще ценно то, что здесь хорошо моим детям: много скверов и парков, где они могут играть и гулять. Я горжусь тем, что живу в этом городе». Ваза Barovier на консоли дизайна Дж. Понти, табуреты из ночного клуба в Париже. Как и все хорошие авторы интерьера, Ивана и Колин не гонялись за остромодными новинками. Здесь нет «звонких» вещей, которые завтра устареют, будут смыты очередной волной моды в декоре. Каждый предмет выбирался так, как если бы с ним предстояло существовать всю жизнь. В результате в пентхаусе возникло элегантное пространство «вне времени», с первых шагов из персонального лифта вселяющее ощущение стабильности. Хозяйская спальня. Французская стальная ширма кон. XIX в. установлена в изголовье. Кровать обита текстилем Pucci и покрыта ковром Dolce
